Самые задиристые Футбольные хулиганы. Бонус

Винни Джонс
Родился в 1965 году
Прозвище: Секира, Топор, Тони Пуля-в-зубах.

"Никто нас не любит, нам плевать" – эти слова почти у любого британца ассоциируются с болельщиками "Миллуолла", движением отморозков, известным далеко за пределами Англии. Теперь от былого угара, по большому счету, остались только эти слова, но не суть… В 80-е за пределами стадиона роль околофутбольных ублюдков играли именно эти парни. На самом же поле бандой психов был "Уимблдон". Они говорили о себе то же самое: не нравится – да засуньте свое мнение себе в задницу, если там еще осталось немного места! Нам плевать!
Винни Джонс был в той банде психов дежурным по палате.

Тот "Уимблдон", за девять сезонов поднявшийся в первый дивизион даже не из болота любительских лиг, а с самого его дна, был по-настоящему уродливой командой. Никаких финтов и "стеночек", к черту сопли, говорили футболисты. Команда работяг с окраин Лондона пробивала себе путь наверх, как и положено трудящимся, кулаками. С кровью, выбитыми зубами и поломанными костями – но, как правило, чужими. С этими парнями никто не хотел связываться. Когда они лидировали во втором дивизионе, вся чопорная футбольная общественность Англии с ужасом ожидала повышения банды в классе. Психи ни с кем и ни с чем не считались. Да, у них не было денег, чтобы покупать дорогих игроков, – ребята даже бутсы иногда доставали за свои деньги; да, они воровали полотенца в гостиницах – нас-то этим не удивишь, но в Англии "Уимблдон" был реальным аутсайдером, настоящим сбродом. Чиновники кривили рот, у игроков соперников еще до игры под мышками появлялись влажные пятна размером с арбуз, а "Донс" говорили – нам плевать. В конце концов, эти ребята играли для болельщиков, а те их любили. Хотя бы за то, что Винни Джонс и его банда были такими же простыми людьми, как и те, что заходились от восторга на трибунах древнего "Плау Лейн". Подонками, далекими от прилизанного зазеркалья. Главный тренер банды Дейв Харри Бассетт говорил, что "Уимблдон" играл в первобытный футбол на первобытном стадионе. И привычно добавлял: "Нам нравится. На остальное – плевать".

Когда Винни выразил желание играть за сборную, пусть не за английскую – там шансов не было по умолчанию, – Топор нашел себе валлийского дедушку и был заявлен за Уэльс. Даже великий Джимми Гривз не удержался: "Эй, да вы меня без ножа режете! У нас уже нюхали кокс и брали взятки… И когда можно было подумать, что в нашем футболе не осталось сюрпризов, Винни Джонс становится игроком национальной сборной!"

Джон "Фарш" Фашану вспоминал о появлении Джонса в команде: "Винни пришел из любительского клуба, где он пылил на первенстве бани. У него в тачке всегда валялась бейсбольная бита. А на тренировки он часто приезжал с мятыми щщами – у Винни были конфликты с цыганами".

Английский футбол с его, казалось, нерушимыми устоями был окончательно порван в клочья психами из "Уимблдона" в 1988 году, когда Винни и компания выиграли Кубок страны. То был долгий, изнурительный путь, каждый метр которого банда выгрызала, наплевав на неписаные правила и чертов кодекс чести. То была война, а на войне выживает тот, кто хочет этого больше всего. Винни очень хотел. Незадолго до встречи в пятом раунде с "Ньюкаслом", в котором зажигал молодой Пол Гаскойн, "Донс" и "сорокам" предстояло размяться в чемпионате. Тогдашний коуч "Уимблдона" Бобби Гулд строго проинструктировал Джонса, дав тому задачу на игру – выключить Газзу, а при случае схватить его за яйца и сжать, да посильнее. На ужин "Ньюкаслу" должны были подать омлет.
Такое указание на игру не было витиеватой тренерской метафорой. В том "Уимблдоне" все воспринималось буквально, а каждое слово коуча весило пару тонн.

Перед игрой Гаскойн, раскрыв от удивления рот, смотрел, как к нему приближается свирепая туша. Топор наклонился к самому уху Газзы и прошептал: "Я – Винни Джонс, я – гребаный цыган. И сегодня, здесь и сейчас будем только ты и я, пончик, только ты и я…" Любое действие, в котором участвовал Гаскойн, Винни, швыряясь слюной, во весь голос комментировал: "Стой на месте, пончик, не двигайся, я уже близко". При этом Топор не забывал про установку тренера, и когда подвернулся подходящий момент, Джонс заграбастал яйца Гаскойна в кулак и с яростью, запечатленной на знаменитой фотографии, сжал пальцы.

Игра закончилась нулевой ничьей, Винни получил в подарок от Газзы букет цветов, а сам Пол стал счастливым обладателем туалетного ершика из раздевалки "Уимблдона". А в Кубке "Донс" одержали уверенную победу.

В финале на "Уэмбли" "Уимблдон" ждал "Ливерпуль". Накануне главного матча своей жизни банда не стала изменять привычкам и в полном составе отправилась смочить усы в паб "Лиса и виноград". Винни засадил полведра пива и только после этого двинул вместе с Джоном "Фаршем" Фашану в гостиницу, в которой остановилась команда. Наутро похмельный Винни отправился в парикмахерскую и в фирменном стиле побрил виски и затылок – его ждал большой вечер. Деннис "Крыса" Уайз тоже не спал – он пошел искать для принцессы Дианы сине-желтый, под цвета "Донс", букет.

В напряжённом матче "Ливерпуль" был побежден, а цветы для принцессы похмельная банда решила оставить в раздевалке, имидж – все. А может, они просто стеснялись. Сборище подонков во главе с Топором Винни – ведь это очень романтично, а романтики не стесняются только в книжках. Там-то они – ненастоящие.